Гуманитарная компетентность в глобальном мире. Имеет ли культура свои права?

12/02/2018

Определение культуры. В 1952 году Клайд Клакхон (Clyde Kluckhohn) и Алфред Луис Крёбер (Alfred Louis Kroeber) – известные американские социальные антропологи – выпустили книгу, которая стала самой цитируемой работой в культурологии второй половины XX века. В книге «Культура: критический обзор понятий и определений» (Culture: A Critical Review of Concepts and Definitions), 1952 год, Кембридж, авторы собрали известные на тот период определения культуры, которые были предложены учеными антропологами, социологами и философами. Изучая отношения между культурой и языком, культурой и обществом, индивидом, авторы предприняли попытку синтезировать универсальное определение культуры.

Феномен культуры оказался настолько многогранен, что попытки выделить в понятии «культура» элементы, которые стали бы ограничительными обозначениями характерными для той или иной сферы познания, предметов, явлений, свойств и отношений, привели не только к его полисемии, но и к тому, что в различных исследованиях о культуре стали говорить не как о разных сторонах одного и того же явления, а как о разных явлениях в принципе. Тем не менее, мы интуитивно понимаем, что культура напрямую связана с такими понятиями как «личность», «общество», «красота», «гармония».

Мэтью Арнольд, английский поэт и культуролог, один из наиболее авторитетных литературоведов и эссеистов викторианского периода в своей книге «Культура и Анархия» («Culture and Anarchy») 1869 описывал этот феномен следующим образом. Он полагал, что основу культуры составляют любовь к тому, что окружает человека, а также импульсы, которые побуждают его делать добро, помогать ближним. Эти импульсы также порождают в человеке стремление работать над своими ошибками, ошибками прошлых поколений, снять пелену людских заблуждений и, в конечном итоге, благородное желание сделать этот мир лучше и счастливее, чем он был до нас.

Культура – любовь к совершенству. Феномен культуры тогда обретает свое истинное значение, когда в его основе стоит не любопытство, а любовь к совершенству, и тогда культуру можно назвать наукой о совершенстве. Квинтэссенцией такой науки является не только тяга к знаниям, но и моральное и социальное стремление делать добро. Таким образом, если культура есть стремление к совершенству, которое проявляет себя как внутреннее состояние ума и духа, а не как набор внешних обстоятельств и тяга к присвоению и обладанию, ее роль для человечества предстает нам в совершенно ином свете. И роль эта особенно важна в современном мире, который, в отличие от традиционных цивилизаций, где верность традиции, пронизывает все сферы общественного и индивидуального бытия, социально разобщен, механистичен и имеет безудержную тенденцию к обладанию и потреблению.

Идея совершенства, как внутреннего состояния ума и духа входит в противоречие с миром потребления. Идея человечества, как одной большой семьи входит в противоречие с проблемами крайнего индивидуализма и известной максимы «every man for himself» – каждый сам за себя. Идея совершенства, как естественного продолжения человеческой природы входит в противоречие с недостатком гибкости, неумением смотреть на вещи под другим углом, стремлением к поглощению ресурсов в поисках счастья.

Здесь мы подходим к основному вопросу: имеет ли культура свои права? Попробуем распространить этот вопрос.

1 сентября 1995 года в Санкт-Петербургском Гуманитарном университете профсоюзов Дмитрий Сергеевич Лихачев представил общественности проект Декларации прав культуры. По мысли ученого, современный этап развития цивилизации породил необходимость официального принятия международным сообществом, правительствами государств ряда принципов и положений, обеспечивающих дальнейшее сохранение и развитие культуры как достояния человечества [1].

По предложению Университета при правительстве Санкт-Петербурга была создана общественная комиссия по доработке идей «Декларации прав культуры» в которую вошли О. В. Басилашвили, Я. А. Гордин, Д. А. Гранин, В. В. Знаменов, М. С. Каган, А. А. Мыльников, М. Б. Пиотровский, В. Е. Триодин и др.

В результате под научным руководством Д. С. Лихачева был подготовлен итоговый документ. Декларация состоит из 16 статей и особого внимания в ней заслуживает положение о том, что «культура является определяющим условием реализации созидательного потенциала личности и общества … гуманистическим ориентиром и критерием развития человека и цивилизации. Вне культуры настоящее и будущее народов, этносов и государств лишается смысла» [1].

Кроме того, Лихачев дает свое видение глобализации как современного процесса взаимодействия культур в мировом масштабе, движимого в первую очередь не экономическими, а именно культурными интересами человечества. По его мнению, человечеством должна быть выстроена концепция глобализации, как гармоничного процесса мирового культурного развития [2].

Итак, культура, как наука о совершенстве, квинтэссенцией которой является не только тяга к знаниям, но и моральное и социальное стремление делать добро представляет собой главный смысл и глобальную ценность существования личности и общества.

Подобно государству, культура возникает как продукт сознательного творчества людей. Предположим, что культура имеет свои права и в таком случае, человек будет обязан передать ей часть своих: у общества и культуры возникнет комплекс взаимных прав и обязанностей, а также ответственность за невыполнение последних. Такое утверждение может показаться бессмысленным. Каким образом продукт человеческой деятельности может, в буквальном смысле, получить часть свобод своего творца? Однако утверждение это не единичное и вышеупомянутую книгу Мэтью Арнольда, автор завершил предположением о том, что лучшее состояние для человека – единство, гармония, беспристрастность, и, отдавая часть своих прав культуре, мы, вместе с этим, приобретаем самого надежного друга; когда анархия представляет собой явную угрозу для людей (отмечу, что под анархией и хаосом автор понимал то, что не входило в его определение культуры), культура – всё лучшее в мире, становится на нашу защиту. Наделяя культуру жизненной силой, автор говорит о том, что наше единство – ее цель, и, следовательно, неоднократно признает ее авторитет.

Существует мнение, что культура понятие развлекательное, что культура необходима для пропаганды, привития хорошего вкуса, воспитания патриотизма. В этом и кроется самое большое противоречие в понимании феномена культуры. Понимание/ обладание некоторым набором культурных символов, умение разбираться в литературе, кино, музыке, живописи еще не делают человека культурным в том смысле, о котором мы говорили в начале статьи. Такого человека в равной степени можно назвать собирателем, ценителем, коллекционером и самом крайнем случае – потребителем. Очень часто в современном мире поход в театр, чтение книги, посещение выставки преподносится как «культурная обязанность», дань моде («читать модно»), что, в конечном счете, можно интерпретировать как «покупайте». И в таком контексте культура мало чем отличается от продукции массового производства, товаров народного потребления: ее можно купить, продать, в некоторых случаях сломать и выбросить. Уничтожить.

Предположим, что у культуры действительно есть свои права, которые «могут не совпадать с правами человека». В таком случае, в сфере культуры необходимо разработать свои формально определенные правила поведения, нормы, гипотезы, диспозиции и, наконец, санкции. Кроме того, нужно будет разработать систему управления этими нормами. Не стоит забывать и о таком признаке нормы права как микросистемность, согласно которому нормы права взаимосвязаны и, как правило, не противоречат друг другу. И как тогда быть с правами человека? На первый взгляд кажется, что это не совсем верный путь. Кроме того, всеобщее осуждение антикультурных действий способно спровоцировать людей. И тому уже был пример, когда вандалы после конференции ЮНЕСКО по охране памятников в июне 2012 уничтожили гробницы, занесенные в перечень объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО, в том числе мавзолей Махмуда в Тимбукту и еще три других мавзолея в Мали.

Безусловно, государство обязано рассматривать культуру как основу духовной безопасности народа, как базовую предпосылку и критерий выработки моделей общественных преобразований, обеспечивать законодательную базу поддержки и развития культурной жизни и принимать административные меры по неукоснительному соблюдению международных и государственных норм в области культуры. Однако эти действия направлены, прежде всего, на одну сторону общественной жизни, а именно на сохранение культурного наследия и приобщение человека к культуре. Обратная же сторона медали – культура, как любовь к совершенству – откуда берут начало единство, гармония, беспристрастность, моральное и социальное стремление делать добро являются сущностями другого порядка, и государство за них ответственности не несет. Нет такого закона, по которому человек был бы обязан противодействовать экспансии массовой коммерческой культуры, помогать другим людям или беречь природу.

Очевидно, что для этого нужно вести работу в совсем другом направлении.

Гуманитарная культура. С начала 80-х годов XX столетия существует понятие гуманитарной культуры, то есть культуры, ориентированной на развитие созидательных начал в человеке и обществе. Гуманитарные науки давно сложились в институализированные дисциплины, тем не менее, для многих стран, понятие «гуманитарий», зачастую ассоциируется с чем-то несущественным. Считается, что человек с техническим образованиям неформально находится на ступень выше гуманитария по уровню развития. Часто на гуманитария смотрят как на человека, который много читал, много знает, но сделать ничего не может.

Как говорил Михаил Веллер в книге «Всё о жизни»: «Если почти все люди хотят любить и быть любимыми – то уже просто по закону больших чисел большинство должно это иметь. Жизнь убеждает нас в том, что ничего подобного». И в этом контексте люди с техническим образованием, которые, так или иначе, видят результаты своего труда, имеют полное право обвинить гуманитариев в бездействии. Позор бездействия. То, за что так искренне презирал себя Гамлет. Если существует понятие гуманитарной культуры, которая ориентирована, как было сказано выше, на развитие созидательных начал в человеке, предотвращение войн и насилия на глубинном уровне, и гуманитарных дисциплин, в частности, то почему сами гуманитарии все чаще говорят об усиливающейся экспансии антигуманных явлений, угрозах самобытности национальных культур и нравственном падении человека? Получается, что все нарастающее производство, и все более совершенные технологии «обслуживают» хаос и анархию (по Арнольду)?

Можно предположить, что это является свидетельством раздвоенности нравственных идеалов. С одной стороны гуманитариями высказываются искренние сожаления о падении культурного уровня, с другой стороны эти сожаления преподносятся как бы извне, и, следовательно, немного отстраняют и возвышают обличителя, снимают с него ответственность.

Приглашение к дискуссии. Имеет ли культура свои права? Действительно ли это такой важный вопрос? Культура создается человеком, для человека во имя любви к совершенству. На мой взгляд, вопрос должен быть задан следующим образом: что может гуманитарная культура, гуманитарные науки, носитель гуманитарного знания предложить для того, чтобы развитие культуры каждого народа стало делом всего мирового сообщества, чтобы сумма культурных элементов, в конечном счете, представляла собой не охраняемый государством перечень артефактов, а создавала импульс для развития созидательных начал в человеке и обществе?

Список источников:

  1. Декларация прав культуры [Электронный ресурс] // Площадь Д.С. Лихачева. – Режим доступа: http://www.lihachev.ru/lihachev/deklaratsiya/ (Дата обращения: 29.01.2018).
  2. Запесоцкий А. С. О научном наследии Дмитрия Лихачева // Вопросы литературы. 2006в. N 6.
Subscribe
Поделиться: