О реформировании системы глобального управления в условиях многополярного мира

27/03/2017

Сам факт глобального управления сегодня до сих пор остается дискуссионным. Многие сомневаются в его существовании. Однако им, кстати, стоит обратить внимание на один важный момент, который прозвучал в выступлении бывшего президента ЮАР Табо Мбеки. А сказал он буквально следующее: «Система глобального правительства должна меняться таким образом, чтобы можно было достигнуть действительно цели устойчивого развития». Как официальный глава государства, г-н Мбеки не мог не понимать о чем говорит. Обычно президенты относятся к своим высказываниям ответственно. Тогда получается, что «устойчивое развитие» упирается в некое реформирование системы глобального правительства. Политический аспект этого реформирования мы в настоящем рассуждении затрагивать не станем, это – отдельная, весьма сложная и неоднозначная тема. А вот обсудить экономический аспект будет актуально и небезынтересно, тем более, что на него допустимы различные точки зрения.

Реформировать - значит изменить что то. В части «глобальной экономики»  можно говорить только об одном глобальном аспекте – балансе между трудом и капиталом. Именно он, как и в начале ХХ века, - достаточно сильно перекошен в сторону капитала, сегодня – в сторону финансового капитала и интересов «золотого миллиарда». Сложившийся перекос может быть устранён или методами начала ХХ века, или используя методу, описанную Овчинниковым в «Корнях дуба». Овчинников чётко описал методику британской аристократии, с помощью которой она отдаёт часть своих привилегий в обмен на то, что её коренные интересы остаются при ней. В переводе на текущую ситуацию это звучит – как вариант – приблизительно следующим образом. Необходимо таким образом поднять уровень жизни бедствующих миллиардов, чтобы «золотой миллиард», частично поступившись своими сверхдоходами, принципиально сохранил у себя доступ к львиной части мирового дохода.

Что это будет означать на практике?

1. Золотой миллиард должен не на словах, а на деле реальности снизить энергопотребление не менее чем на 50% от текущего уровня (пока декларируется «снижение на 20 – 30% к 2030-у году», да и эта декларация существенно отстаёт от графика).
Чтобы это реализовать понадобиться:

а) резко снизить уровень затрат топлива при пользовании автомобилями – до уровня 2 – 3 л на 100 км;

б) резко снизить непроизводственные затраты энергии, в том числе, электроэнергии (ЖКХ, освещение городов и дорог, расходы на рекламу, сверхвысокие расходы в секторе немассовых профессий и авторских прав, доходы от которых ведут к сверхпотреблению);

в) резко снизить производство предметов роскоши (через повышенное налогообложение такого потребления);

г) резко снизить энергоёмкость производства всех предметов потребления (тех же автомобилей, в которых до 90% стоимости - оплата "дизайнерских" идей), в том числе за счёт увеличения срока жизни большинства бытовых приборов до 30 – 40 лет.

2. Сэкономленные средства необходимо вкладывать в инфраструктуру жизни «последнего (по уроню жизни) миллиарда» - транспортные магистрали (с минимальной стоимостью и эксплуатационными расходами  и максимальным сроком службы), системы водоподготовки, водопроводы, канализацию и очистные сооружения, мусороперерабатывающие заводы, электростанции (на местных видах топлива) и ЛЭП.

Города должны строится государствами или людьми самостоятельно.

Запуск крупномасштабных проектов позволит:

а) утилизировать излишнюю ликвидность из банковской системы развитого Запада;

б) организовать десятки миллионов рабочих мест (при небольшом уровне механизации работ);

в) обеспечить запуск системы строительства домов для огромной массы населения и перевод его в города, где занятость поддерживается за счёт производства элементарных предметов потребления;

г) увеличить нагрузку на промышленные предприятия Запада, так как в новых промышленных районах потребуется оборудование новых производственных объектов;

д) увеличить потребность в квалифицированных рабочих, что вызовет отток мигрантов из стран Запада и снизит уровень безработицы коренного населения в Европе и в Штатах;

е) привести к повышению образовательного уровня в развивающихся странах, что скажется на сдерживании роста населения.

Вот основные мысли по поводу реформы всего лишь одного, экономического аспекта глобального управления, которое может вывести планетарную экономику (уже никто не спорит, что на планете наличествует одна глобальная экономика) на путь более сбалансированного развития.

Кстати, нечто подобное уже предпринимают Объединенные Арабские Эмираты в Сомали. Первый результат этой работы – о сомалийских пиратах уже почти не слышно! Их выходки ушли из мировой политической повестки дня.

Далее, если проекты подобного реформирования выйдут на уровень ряда государств, межгосударственных объединений, экономико-политических союзов и ассоциаций, нужно будет задуматься о следующих вопросах:

  1. каково наиболее реальное развитие событий в связи с векторным многообразием действующих в мире экономико-политических сил;
  2. каков наиболее безопасный план действия отдельных инвесторов (вплоть до инвестиций в объёме $ 50 – 70 млрд), которые могли бы быть "условно безопасными" при любом развитии ситуации в мире (от самого мирного варианта, до самого неблагоприятного для всей планеты);
  3. как построить достаточно безопасные планы развития для отдельных стран и групп стран (понятно, что это нужно для ЕС, ЕВАЗЭС и ШОС), или даже больших объединений в составе континента (Африка, Латинская Америка, Юго-Восточная Азия).

Сегодня для многих ясно, что период однополярного мира прошел и возврата к нему больше не будет. Однополярная система была своего рода политическим монополистом, который, как любой монополист, переносил ряд своих издержек на клиентов в любом объёме, который только смог пожелать. Но даже вся планета не в состоянии прокормить всего лишь 100 – 150 млн очень обеспеченных членов монополии (включая 20 – 30 тысяч мультимиллионеров). Тем более, что монополист, условный «Запад», не смог подтвердить свою квалификацию в управлении глобальным – общепланетарным миром, о чем ярко свидетельствуют серьезные экономические, политические и военные неудачи, во многом приведшие к системному кризису современности.

К сожалению, пока ни Китай, ни Россия не сформировали базовые идеологические понятия, которые должны лечь в основу многополярности. Вместе с тем, что понимание окончания периода западного политического монополизма в мире уже есть, а внятного языка, в том числе, четко сформулированных принципов наступающей эпохи многополярности еще нет. Небезосновательно предположение, что новыми геополитическими центрами будут Китай и Россия, возможно, даже единым центром. А это означает, что в основе матрицы многополярности должны быть заложены фундаментальные принципы, на которые опираются в своем социально-историческом бытии народы Китая и России. Для Поднебесной ключевой образ миропонимания – это баланс сил, формула предвечного равновесия Инь и Ян. Через призму этого принципа ясно, почему Китай поддерживает Россию, расценивая ее как буферную зону и инструмент уравновешивания агрессивного мужского начала (Ян) Запада и пластичного женского начала (Инь) Востока, при этом умеющего говорить с Западом на языке Запада, то есть, с позиции силы, а с Востоком – на языке Востока, находя компромиссы и имея нацеленность на результат вне временных рамок.

Для России основополагающим символом архетипической матрицы национального самосознания выступает понятие "Божественной Справедливости". (Русские люди до сих пор в бытовой жизни руководствуются такими понятиями как «правда», «истина», «справедливость», «баланс во взаимоотношениях между людьми в зависимости от меры труда каждого человека и его способностей, данных ему Богом»). Сегодня представители? философской мысли в России активно ведут поиски такой идеологической позиции, которая бы соответствовала наступающей эпохе многополярного мира.

Если вернуться к текущей ситуации, то важно прояснить следующее.

1. Общую тенденцию в развитии мировой политико-экономической ситуации можно охарактеризовать кратко как "боковой тренд".

Это связано с тем, что «издержки на достижение результата» начинают (с конца 1990-х) значительно превышать потенциальные доходы от ожидаемого результата.

Вот пример. Издержки на операцию в Сирии (на данный момент - до $ 350 млрд во всех типах расходов, в том числе "на прикрытие операции" и на "моральные издержки") начинают зримо превышать доходы от возможной поставки газа на участке Катар – Европа и гипотетических потерь России от выдавливания с европейского рынка (в сторону Китая, где цена газа ниже). Как только это стало очевидно - началась деэсколация конфликта. Расходы в объёме до $2 трлн на операции в Ираке и в Афганистане не покроются даже за 30 лет торговли афганским опиумом в объёме 1000 - 1300 тонн в год. Если в Ираке и в Афганистане придут "антизападные" правительства, то расходы придётся вообще списать.

Ещё пример. В Африке в начале 90-х было уничтожено до 5 млн человек за 2 – 3 года при переделе рынков (издержки – в основном на патроны – однозначно до $ 1 млрд – т.е. около $ 200 на человека). В Сирии погибло около 0,5 млн человек за 6 лет гражданской войны. Издержки соответствующие.

При распаде СССР погибли в разных вооружённых конфликтах до 350 – 400 тысяч человек за пару лет. На Украине за 3 года гражданской войны погибло около 15 тысяч человек. И на это потрачено около $ 5 млрд на подготовку, а также около $ 15 млрд кредитов на поддержку режима. Т.е. "стоимость" одного погибшего обошлась организаторам около $1 млн! А нужного результата – нет.
Любые крупномасштабные военно-политические операции становятся всё дороже и дороже. Ресурсы тают (и финансовые, и организационные, и идеологические). Тенденция к "самозатуханию" таких процессов - на лицо, но скорость снижения количества конфликтов – пока такова, что на наш век их еще хватит. И, тем не менее, названная тенденция в целом обнадеживающая.

2. Куда сегодня выгодно и перспективно вкладывать деньги? Однозначный ответ – в инфраструктуру.

Если критична надёжность возврата и минимум риска, то в инфраструктуру стабильных стран (при этом действует закономерность: выше надёжность – ниже доходность). Потенциал мелких инвестиций – до $ 10 триллионов в горизонте до 50 лет. Обновление ветшающей, строительство принципиально новой, снижающей издержки производства. Другого способа окупаемости на этом рынке нет.

Если устраивает вариант «средний риск – средние проценты», то в инфраструктуру второго мира. Россия, Индия, Индонезия, Алжир, Бразилия, Аргентина. Там интересны энергетика и железные дороги, транспортные магистрали, города с нормальной инфраструктурой (ЛЭП, водопровод, канализация, очистные сооружения, инфраструктура жизни, офисы, промзоны). Потенциал – не менее $ 12 – 15 триллионов безопасных инвестиций в горизонте на 50 лет.

Вариант «высокий риск – высокие проценты» - это территории, где практически полностью отсутствует инфраструктура. При этом, нужно понимать, что в первую очередь в таких зонах нужно вкладывать в «инфраструктуру власти»: административно-государственный аппарат, армия, полиция, общественные структуры для стабилизации ситуации. Таких работ – не менее 30% от общего объёма инвестиций. Не будет «охранительных систем» - не будет возврата инвестиций. Старый метод – дать взятку местному вождю местного племени – уже не работает. Вождя быстро скинут. Нужно ставить нормальную общецивилизационную структуру с «умеренным» уровнем коррупцией.

Итак, открытым остается вопрос, когда же страны мира, по крайней мере, лидеры среди развитых, начнут более активно действовать в плане реформирования системы глобального управления? Факторов, влияющих на это может быть названо несколько. Скорее всего, в очень скором времени политика новой администрации Белого дома и персонально – избранного президента США Дональда Трампа станет стимулом ускорения для реформационной деятельности лидеров стран как Старого, так и Нового света. Во всяком случае, нам хотелось бы надеяться, что любые драйверы подобного реформирования не создадут угроз для международной и глобальной безопасности.

Subscribe
Поделиться: