Концепция трансформации Организации Объединенных Наций
16/10/2015
Многие политологи, экономисты, эксперты и аналитики современных социальных международных процессов неоднократно отмечали, что действующая организация Объединенных Наций, несмотря на постоянную активность ее деятельности и сессионных заседаний, далеко не полностью реализует свои уставные функции. Одной из причин этой проблемы называют, в частности, устаревание ее структуры, а также неадекватность механизмов принятия и реализации решений ее функциям, недостаточность ресурсной базы. Особенно существенной в этой связи является проблема неадекватности ресурсной базы ООН. В настоящее время, как известно, ресурсы Организации Объединенных Наций формируются из взносов государств ее членов. Эти взносы не соответствуют ее функциям по размерам и поступают неравномерно. Институтом Планетарного Развития предлагается новая концепция формирования ресурсной базы ООН, а также выдвигается ряд положений по ее модернизации и трансформации ее в «НЕО-ООН». С точки зрения этой концепции кардинально-стратегическим направлением формирования ресурсной базы «НЕО-ООН» с расширенными функциями и полномочиями должен стать макроэкономический по своей природе институт планетарной ренты. Формирование института планетарной ренты связано, соответственно, с институтом общепланетарной собственности на ресурсы мирового океана, атмосферы, стратосферы, тропосферы и т.д., космического пространства, а также на некоторые внутристрановые природные ресурсы, являющиеся своего рода «легкими» Земли (леса Бразилии, России и т.д.). При формировании института планетарной ренты следует акцентировать внимание на некоторых ключевых положениях о субъектах собственности на объекты общепланетарной собственности. Собственником общепланетарных природных ресурсов и, в более общем понимании, общепланетарной экологической среды является каждый житель планеты (человек планеты Земля). Собственником природных ресурсов вообще и общепланетарных природных ресурсов в том числе, несмотря на кажущуюся крамольность этого, является и сама планета – «Мать-Земля» как живой биоорганизм, биосфера. Следовательно, рыбы, моллюски и млекопитающие в океане, птицы в воздухе, львы, животные, пресмыкающиеся и насекомые на суше являются «собственниками» соответствующих сред обитания. Признание данного фундаментального обстоятельства обусловлено уже назревшей необходимостью отказа от парадигмы антропоцентризма. Человек homo-sapiens не есть «царь природы», тем более, что очень часто он является фактически «homo-non-sapiens» (человеком неразумным), отнимающим жизнь у живых существ и калечащим природу в многочисленных войнах, конфликтах, при использовании варварских технологий производства, утилизации отходов, добычи полезных ископаемых и т.д. Природа самоценна, уникальна и неповторима, многие ее ресурсы невосполнимы. Поэтому планета как саморазвивающийся живой организм как раз и должна быть одновременно и наравне с человеком, обществом, государством своего рода «мегасобственником» природных (своих же собственных!) ресурсов – частей своего организма. При этом, в качестве ренты, ей, в конечном счете, нужны не денежные средства, а чистая вода, очищенный воздух, восстановленные леса, земли и восполнение даже тех ресурсов, которые согласно нынешним представлениям, считаются невосполнимыми. Природе должна быть возвращена целостность и полнота, необходимые для ее воспроизводства и обеспечения жизненных циклов биоты. Общепланетарная рента (как и рента вообще) – это, в конечном счете, доход собственников общепланетарной собственности. Полная общепланетарная рента должна включать абсолютную ренту и дифференциальную ренту, что рассчитывается по формуле: ПРрс = {АПРрс + (ДПРрс + КПрсд)} ¤ N где ПРрс – планетарная рента по объекту общепланетарной собственности «р» у собственника «с»; АПРрс – абсолютная планетарная рента собственника «с» по объекту общепланетарной собственности «р», не зависящая от качества и состояния ресурсов; ДПР – дифференциальная доходная планетарная рента собственника «с» по объекту общепланетарной собственности «р», соответствующая дополнительному доходу собственника в зависимости от качества, состояния и т.д. объекта собственности; КПрсд – дифференциальная компенсационная планетарная рента, получаемая государством и человеком–собственником общепланетарной собственности «р» от других государств «д», эксплуатирующих природные ресурсы собственника и загрязняющих окружающую среду. В свою очередь: ДПРрс = (ДФрс – ДМро) Где: ДФрс – фактически получаемый доход собственником «с» (как правило страной); ДМро – средний доход среди всех собственников (стран). КПрсд = (ФСрсд – ЭСр) ? Ср где: ФСрсд – фактическое состояние объекта общепланетарной собственности «р» у собственника «с», создаваемого государством «д»; ЭСр – эталонное состояние объекта общепланетарной собственности «р»; Ср – цена снижения качества объекта общепланетарной собственности «р» за единицу измерения состояния; N – средняя продолжительность жизни человека на планете. Методический подход к оценке величины средне планетарной абсолютной ренты должен базироваться на расчетах величины «эколого-экономической» оценки объекта общепланетарной собственности, включающих «среднедоходную» и «средозащитную» компоненты: АПРр=(МПр + СЗЭр) : N где: МПр – масса прибыли в годовом исчислении от вовлекаемых в экономический оборот объектов собственности «р» (прибыль от одного кубокилометра мирового океана и т.д.); СЗЭр – средозащитный эффект в годовом исчислении, обеспечиваемый объектом общепланетарной собственности «р», оцениваемый через предотвращенный ущерб. Конечно, расчет средозащитного эффекта, который несет тот или иной объект общепланетарной собственности (мировой океан, атмосфера и т.д.) является наиболее сложной задачей. Средозащитный эффект – это тот предотвращенный ущерб, который может возникнуть, если, скажем, уничтожить или загрязнить тот или иной объем мирового океана, атмосферы. Здесь речь идет о том, что этот средозащитный эффект существует именно потому, что природная среда находится в необходимом качественном состоянии. Международной, национально-государственной системой управления мировым развитием должна стать «НЕО-ООН» – общепланетарная организация управления мировым развитием (ЭКОМИР). Общепланетарная рента должна поступать в «Международный фонд гармоничного Мирового Развития», который будет основой ресурсной базы «НЕО-ООН»-ЭКОМИР для его использования в соответствии с функциями этого международного центра. Названный фонд (МФГМР) должен заменить существующий Международный валютный фонд, чтобы не создавать новых структур с пересекающимися функциями, тем более, что деятельность МВФ в различных странах в значительной степени дискредитировала себя. Также необходим ряд других фондов (Фонд ООН в области народонаселения, Фонд капитального развития ООН), имея ввиду, что указанные структуры должны стать составной частью интегрированного МФГМР. Поэтому функции нового фонда (МФГМР) должны заключаться, прежде всего, в концентрации ресурсов на базе института общепланетарной ренты, а распределение средств фонда должно вестись в соответствии с уставными функциями «НЕО-ООН» по приоритетным направлениям. Еще раз подчеркнем, что функции и полномочия «НЕО–ООН» должны быть существенно модернизированы, а принимаемые решения должны быть императивными (обязательными для исполнения). Несмотря на кажущуюся фантастичность предлагаемых здесь идей, нельзя не отметить, что они всего лишь развивают ряд тенденций уже получивших свое отражение, как в практике международных отношений, так и в международном праве. Не перечисляя все примеры из этой области, которые весьма многочисленны, отметим лишь те, которые, как нам представляется, являются наиболее репрезентативными. Прежде всего, речь идет о правовом режиме, действующем в отношении как международной территории (мировой океан за пределами исключительных экономических зон, Международный район морского дна «морское дно и его недра за пределами континентального шельфа», космическое пространство с небесными телами, Антарктида), так и государственной (международные реки, международные каналы и проливы, архипелажные и территориальные воды в контексте «права свободного прохода» и др.), используемых в той или иной степени в общих интересах человечества. Принципиально важными являются разработки в сфере международного права, предполагающие, что недра мирового океана за пределами континентального шельфа являются общим достоянием. В этой связи государства, технологически способные к их промышленному коммерческому использованию, при реализации данной возможности должны осуществлять отчисления в один из фондов ООН (ее специализированного органа), обеспечивающего повышение технологического уровня слаборазвитых стран. Для России данные нормы имеют вполне практическое значение в связи с предполагаемыми совместно с Францией разработками металлических конкреций в Атлантическом океане. Развивается законодательство, предполагающее ответственность субъектов международного права за экоцид – массовое разрушение окружающей среды, угрожающее человечеству в целом. Думается, что именно по этому пути может пойти международный законодатель, обеспечивая экологическое будущее человечества связанное с использованием «легких планеты» (леса бассейна реки Амазонки, сибирской тайги и т.п.), запасов пресной воды, пригодной для питья (прежде всего интересен ледяной щит и шельфовые ледники Антарктиды). Традиционно в данном контексте приводится пример Киотского протокола как одного из немногих универсальных договоров, предполагающих глобальные мероприятия по защите атмосферы Земли. Думается, что он интересен для нас как в контексте отказа ряда ведущих государств от принципов разделения квот на выбросы углекислого газа, а также периодически возникающей дискуссии о том, что определенный ажиотаж вокруг т.н. «парникового эффекта» был инициирован «атомным лобби» сторонников строительства АЭС. Нельзя, правда, не отметить, что вплоть до настоящего времени фактически отсутствует как устоявшаяся отрасль международного права международное экологическое (или природоохранное) право, несмотря на то, что истории международного права уже несколько столетий известны как региональные, так и универсальные договоры, регулирующие отдельные отношения в данной сфере: конвенции о защите редких и мигрирующих видов животных, достаточно эффективные меры по восстановлению поголовья крупных морских млекопитающих и т.д. Вместе с тем, проблема реализации поставленных здесь глобальных концептуальных задач даже в ее первом приближении вызывает ряд трудноразрешимых в системе действующего международного права вопросов. Традиционно основным среди них является вопрос о государственном суверенитете как базовом элементе современного миропорядка. Очевидно, что в отказе от данного института нет необходимости. Для объединения усилий государств достаточно их самоорганизации в форме универсальных международных организаций. Известны основные трактовки суверенитета, одна из которых уподобляет его яблоку, которое уменьшается за счет передачи части полномочий международной организации, а другая предполагает, что организация оптимизирует общие усилия участников, подобно тому, как канат позволяет приложить общие усилия многим. В части степени императивности решений будущей «НЕО-OOH» мировое сообщество уже имеет опыт, хотя может быть и не столь четкий юридически, но концептуально действующий с середины ХХ века. Речь идет о создании императивных норм международного права, вкупе с ядерным оружием, обеспечивших достаточную стабильность в послевоенном мире. Однако в любом варианте мировому сообществу придется решать – как теоретически и практически – проблему, связанную с суверенитетом в контексте предполагаемого перераспределения планетарной ренты. Она, как нам представляется, связана с существованием среди современных субъектов международного права нескольких десятков государств-микротопов, чьи физические размеры и находящиеся в их распоряжении ресурсы не позволяют им обеспечивать минимальные расчетные показатели ИГРЦ. Сколь ни антидемократичной представляется данная мера, но государства, живущие по принципу «не учите меня жить – лучше помогите материально», не могут претендовать на равенство в решении вопросов будущего цивилизации. В данном случае речь не идет о европейских микротопах (Андорра, Сан-Марино, Монако, Лихтенштейн, Ватикан), нашедших свою нишу в евроцивилизации. Главным образом эта проблема касается государств Океании и Южной Америки, возникших и как результат глобальной геополитической и идеологической борьбы второй половины ХХ века. Безусловно, крайне важна структура будущей «НЕО-OOH». В истории есть два основных типа построения универсальных международных организаций, которые в самом общем виде можно свести к Лиге Наций, показавшей свое фактическое бессилие при решении практических вопросов выполнения устава и поддержания международного мира, а также ООН, имеющую более сходную с современным государством структуру. Логично предположить, что от простого дополнения действующей структуры еще одним «Советом по планетарной ренте» толку будет мало. Однако, представляется целесообразным использовать общую схему ООН, выделив в качестве базового элемента Совет безопасности (с возможным расширением числа постоянных членов, за счет наиболее развитых стран – но без «права вето»). Новое дыхание следует придать ныне законсервированному Совету по опеке. Подобно тому, как в национальном праве существует институт банкротства не только хозяйствующих субъектов, но и муниципальных образований, необходимо введение в действие механизма, позволяющего рассматривать невозможность выполнения государствами-микротопами своих обязательств (рассчитываемых на основе ИГРЦ), как основание для ограничения, а возможно и лишение суверенитета. Подобная практика имела место после Второй мировой войны в отношении Германии и Японии, где государство не выполнило своих обязательств по отношению к населению. Прочие органы ООН (ЭКОСОС и его специализированные учреждения, Международный суд) трансформируются в сторону уменьшения в них роли формального представительства всех членов ООН с одной стороны, а с другой в сторону повышения в их деятельности элементов исполнительной власти. В качестве примера представляется необходимым включение в структуру будущей «НЕО-OOH» такой организации как МАГАТЭ. Угроза расползания ядерных технологий, и, как следствие, облегчения доступа к т.н. «грязной бомбе» нестабильных в политическом решении режимов делает этот вопрос достаточно актуальным. «Грязная бомба» это боеприпас, использующий отработанное ядерное топливо или иной источник радиации и заряд обычного ВВ, предназначенный для распыления источника радиоактивного заражения местности на максимальной территории. Это оружие обладает единственным поражающим фактором ядерного оружия, радиоактивным заражением местности, но не требует специальных технологий для производства и использования. Соответственно, Генеральная ассамблея ООН должна начинать процесс трансформации в будущий Мировой парламент, но, в рамках первого этапа, исключительно на уровне создания норм так называемого «мягкого права», вводимых в действие не только и не столько признанием государствами их обязательной силы в отношении себя, но решениями Совета Безопаности НЕО-OOH. Придание Генеральной Ассамблее ООН четких законодательных функций явно преждевременно. Еще достаточно свежи в исторической памяти примеры, когда вновь образовавшиеся из бывших колоний страны попытались наложить дань на свои бывшие метрополии, установить 200-мильные территориальные воды и т.д. В рамках современного состава членов Генеральной Ассамблеи наличие десятков голосов микротопов предопределит направление ее законодательной деятельности, суть которого будет сводиться к желанию перераспределить планетарную ренту в узкокорпоративных интересах. Таковыми, как нам представляется, могут быть основные направления трансформации действующего механизма ООН в будущую «НЕО-OOH» с четкими и обеспеченными ресурсами функциями, основанную на идеологии использования механизма извлечения и перераспределения планетарной ренты в контексте реализации идеологии гармоничного развития цивилизации. Указанные базовые идеи вполне могут быть использованы при создании образа мировой конституции в сочетании с действующими и перспективными для разработки императивными нормами-принципами международного права. Системный п